Já ele tinha a mão no trinco da porta, parece não haver mais que dizer, selou-se o contrato, mas Lídia, de repente, deu a notícia, precipitou as palavras como se não pudesse resistir-lhes ou quisesse libertar-se delas o mais depressa possível, A menina Marcenda chega amanhã, telefonaram de Coimbra, quer que eu lhe diga onde é que mora, perguntou, com igual rapidez deu Ricardo Reis a resposta, parecia até que para ela se preparara previamente, Não, não quero, é como se tu não soubesses nada, sentiu-se Lídia feliz por ser a única depositária do segredo, bem iludida vai, desce, ligeiríssima, a escada, e como finalmente se entreabriu a porta do primeiro andar, alguma hora haveriam de querer satisfazer-se as curiosidades do prédio, diz para cima como se repetisse um acordo de prestação de serviços, Então até sexta-feira, senhor doutor, cá virei para as limpezas, é o mesmo que estar prevenindo a curiosa, Olhe lá, ó sua bisbilhoteira, eu sou a mulher-a-dias do inquilino novo, ouviu, não se ponha para aí a imaginar outras coisas, a ele não o conheço nem de mesa nem de cama, e cumprimenta com muito boa educação, Boas tardes, minha senhora, a outra quase não lhe responde, olha desconfiada, mulheres-a-dias não é assim que costumam ser, tão leves e passarinheiras, geralmente andam de carranca, arrastam a perna endurecida pelo reumatismo, ou as varizes, enquanto Lídia desce acompanha-a com um olhar seco e frio, que lambisgóia é esta, no patamar de cima já Ricardo Reis fechou a porta, consciente da sua duplicidade e examinando-a, Não, não dês a minha morada a Marcenda, se fosse um homem leal e verdadeiro teria acrescentado, Ela já a sabe, por uma carta que lhe escrevi, em confidência, para a posta-restante, não fosse o pai desconfiar.
Он уже взялся было за дверную ручку - вроде бы все обговорено, контракт подписан, но тут Лидия, захлебываясь словами, точно не в силах больше была держать их при себе и торопясь поскорее избавиться от них, сообщила новость: Ой, знаете, из Коимбры звонили, барышня Марсенда завтра приезжает, хотите, я ей скажу, где вы теперь живете? - на что Рикардо Рейс сказал так же торопливо и будто загодя приготовив ответ: Нет-нет, ни в коем случае никому не давай мой адрес, и Лидия, пребывая в счастливом заблуждении по поводу того, что ей одной доверена тайна, как на крыльях вылетела на лестницу, и, поскольку наконец-то приоткрылась дверь на первом шоке - соседям пришла наконец пора удовлетворить свое любопытство - крикнула наверх, словно подтверждая уговор о предоставлении услуг: Значит, до пятницы, сеньор доктор, приду, все у вас тут приберу-вымою, что следовало понимать так: Слышала, старая сплетница? я нанялась к новому жильцу в приходящие прислуги, слышала, вот и не воображай себе ничего другого, я с ним не ем и не сплю, и приветствовала ее очень учтиво: Добрый день, сеньора, но та ответила сквозь зубы и глядела недоверчиво, ибо не похожа эта попрыгунья на приходящую прислугу - обычно хмурую, отнюдь не порхающую, но еле волочащую ревматические, опутанные узлами вен ноги - проводила Лидию недобрым холодным взглядом, а выше этажом Рикардо Рейс уже закрыл дверь к себе и, уверившись в своем двуличии, пытается проанализировать его: Нет-нет, ни в коем случае никому не давай мой адрес, сказал ты, а был бы настоящим мужчиной, то добавил бы: Марсенда и так его знает, я ей письмо послал, до востребования, чтобы отец не заподозрил.